Сулержицкого можно считать одной из недооцененных личностей русской культуры 20 века.

Театральный дебют Сулержицкого, или Сулера, как его называли близкие, случился еще во время учебы в гимназии. Он играл призрака в «Гамлете» и случайно устроил на сцене настоящий пожар. Ему было строго запрещено приближаться к театру. Но Сулер был талантлив в рисовании, и этот вид творчества притягивал его даже больше, чем сцена.

Он поступил в Строгановское училище, откуда его вскоре исключили за излишнее свободомыслие (он увлекался идеями толстовства), а затем призвали на военную службу. Отслужив на границе с Афганистаном, Сулер стал матросом черноморского флота и побывал в Японии, Китае, Индии, Сингапуре, Турции. Ездил в Канаду, работал в Маньчжурии. Вернувшись в Россию, Сулер сблизился с труппой МХТ, и Станиславский пригласил его стать своим помощником и главным режиссером. Так театр вновь нашел Сулержицкого.

Его уникальный опыт, знакомство с различными человеческими типажами и жажда активной работы помогли Станиславскому в разработке и применении его Системы. Сулер всегда оставался «большим ребенком», выдумывал захватывающие игры для своих детей и играл с ними сам. Собственным примером он подтверждал принцип Системы о том, что в предлагаемые обстоятельства актеру необходимо искренне верить. И тогда Игра станет Жизнью. Он возглавил первую студию МХТ, где не только преподавал, но занимался сплочением труппы – своего рода первым «тимбилдингом» в сфере искусства.

«Он умел смотреть и видеть в театре! — говорил Станиславский. — А это нелегко, так как для этого надо иметь зоркий глаз души».

Сулер, сам того не зная, был воспитателем молодежи. Эта роль стоила ему больше всего крови и нервов, и Художественный театр многим обязаны нравственному, этическому и художественному влиянию Сулера. Свою детскость – незамутненность и «жадность» восприятия мира — Сулержицкий сумел сохранить в себе и вложить это редкое умение чувствовать в свои уроки актерского мастерства.